ЖИТИЯ СМОЛЕНСКИХ СВЯТЫХ

Мученик Иоанн родился 17 января 1867 года в городе Вязьме Смоленской губернии в семье священника Воскресенской церкви города Вязьмы Василия Михайловича Попова и его супруги Веры Ивановны. 19 января он был крещен в Спасо-Преображенской церкви города Вязьмы своим дедом, протоиереем Михаилом Поповым. В 1888 году Иван Васильевич окончил Смоленскую духовную семинарию, в 1892 – Московскую духовную академию и был оставлен на год для приготовления на вакантную преподавательскую должность. В 1893 году его назначили временно исполнять обязанности доцента на кафедре патристики. Первую пробную лекцию он прочел о Тертуллиане. В 1897 году Иван Васильевич, защитив магистерскую диссертацию «Естественный нравственный закон. Психологические основы нравственности», в которой разбирались происхождение и обоснование нравственности как с философской, так и с богословской точек зрения, был утвержден в должности доцента академии. Еще через год назначен экстраординарным профессором на кафедру патристики. В 1899 году он опубликовал библиографические заметки на богословские статьи, появившиеся в это время за рубежом, под названием «Библиография. Новости иностранной литературы по патрологии», а в 1901 году в «Богословском вестнике» поместил статью «Обзор русских журналов. Древнецерковная жизнь и ее деятельность в текущей духовной журналистике», где проанализировал практически все вышедшие в то время работы на эту тему.

В 1901-1902 годах Иван Попов был направлен за границу для прослушивания лекций по богословию в Берлине и Мюнхене. В 1903 году стал редактором «Богословского Вестника», и с этого времени у него появилось много дополнительных хлопот, связанных с публикацией различных статей и с цензурой. Особенно стало трудно, когда в 1905 году в русском обществе, не исключая академических кругов, разгорелись страсти, касающиеся политических вопросов. «Богословский Вестник» был обвинен в либерализме, и в 1906 году Иван Васильевич подал прошение о снятии с себя обязанностей редактора.

В 1904 году Иван Попов опубликовал работу «Религиозный идеал святого Афанасия Александрийского», в 1908 – «Святой Иоанн Златоуст и его враги». В 1911-1912 годах была издана книга «Конспект лекций по патрологии», в основу которой были положены записи студентами его лекций.

С 1894 по 1916 год Иван Васильевич участвовал в магистерских и докторских диспутах и давал отзывы на магистерские и докторские сочинения, а также рекомендации для присуждения премий за различные богословские и исторические труды. С 1907 года он состоял приват-доцентом историко-филологического факультета Московского университета на кафедре истории Церкви. В 1917 году он защитил докторскую диссертацию «Личность и учение блаженного Августина», которая явилась фундаментальным трудом на эту тему.

В 1917 году Иван Васильевич был избран членом Поместного Собора от Московской духовной академии и заместителем председателя по отделу духовной академии. После окончания деятельности Поместного Собора преподавал в Московской духовной академии до ее закрытия в 1920 году, после чего до 1923 года работал в Московском университете на кафедре философии средних веков.

В связи с обновленческим расколом часть архиереев вернулась в православие, а часть осталась в обновленчестве, поэтому некоторыми церковными людьми стали составляться списки православных архиереев и архиереев, находящихся в обновленческом расколе. Иван Васильевич попросил достать ему такой список своего ближайшего ученика, занимавшегося под его руководством церковной историей и патрологией, Антония Тьевара. Список этот оказался далеко не полон, и Иван Васильевич, как человек, хорошо знавший церковную жизнь, стал его дополнять. Составление такого списка было тем более важно, что по сведениям, дошедшим до Патриарха Тихона, на 1925 год намечалось созвать Собор всех Православных Восточных Церквей. Иван Васильевич познакомил с этим списком Патриарха Тихона, который благословил его работать над полным списком канонических архиереев Русской Православной Церкви. Предполагалось, что если Собор состоится и на него будут приглашены представители Русской Церкви, то Иван Васильевич будет отправлен туда делегатом.

В том же году Иван Васильевич Попов участвовал в нелегальной пересылке за границу через знакомого сотрудника Чехословацкой миссии указа Патриарха о назначении митрополита Платона (Рождественского) управляющим Североамериканскими приходами.

Деятельность по составлению списка архиереев и общение с сотрудником Чехословацкой миссии послужили поводом к аресту. 10 декабря 1924 года Иван Васильевич был арестован и заключен в тюрьму ОГПУ в Москве. С этого времени закончилась его деятельность на поприще изучения церковной истории и преподавания патрологии – он сам стал участником этой истории и своим личным примером должен был явить тот высокий образ христианских подвижников – святых отцов, учителей веры и мучеников, коими Святая Церковь утверждалась и прославлялась на протяжении веков.

27 апреля Ивану Васильевичу было предъявлено обвинение в том, что он «виновен в сношениях с представителями иностранных государств с целью вызова со стороны последних интервенции по отношению к советской власти, для каковой цели Поповым давалась последним явно ложная и неправильная информация о гонениях со стороны советской власти... Церкви и епископата».

19 июня 1925 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило Ивана Васильевича к трем годам заключения, и он был отправлен в Соловецкий концлагерь. Туда же был отправлен и его ученик Антоний Тьевар.

Свидетель пребывания Ивана Васильевича на Соловках протоиерей Михаил Польский писал: «Иван Васильевич был учителем школы грамотности при Соловецком лагере... Говорить о его учено-богословской работе – особая отдельная задача. Во всяком случае, в России патрология как наука впервые создана им...». Характеризуя его ученость, архиепископ Илларион (Троицкий) говорил: «Если бы, отцы и братия, все наши с вами знания сложить вместе, то это будет ничто пред знаниями Ивана Васильевича».

Профессор Иван Васильевич Попов был автором текста обращения православных епископов к правительству СССР, известного как «Памятная записка Соловецких епископов», который принял свой окончательный вид после обсуждения заключенных в Соловецком концлагере архиереев. В этом обращении подробно описывались идейные различия между идеологией коммунизма, принятой государством за религиозную доктрину, и церковным мировоззрением; а также суть сложившихся на тот момент отношений между Церковью и государством. В нем намечались общие принципы взаимоотношений между Церковью и государством, основанные на признании закона об отделении Церкви от государства и принципах лояльного отношения Церкви к государству. Иван Васильевич Попов, благочестивый старец-аскет, профессор святоотеческой литературы, автор ценнейших печатных трудов, при составлении «Записки» руководствовался указаниями старшего среди архиереев на Соловках архиепископа Евгения (Зернова).

4 ноября 1927 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило Ивана Васильевича к трем годам ссылки, и он был отправлен в ссылку на реку Обь под Сургут. 11 декабря 1930 года срок ссылки истек, но Ивану Васильевичу выехать не разрешили. В конце декабря против него было затеяно новое дело. 8 февраля 1931 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило Ивана Попова к лишению права проживания в ряде областей и краев России с прикреплением к определенному месту жительства сроком на три года. В тот же день он был вновь арестован и заключен в тюрьму в Сургуте по обвинению в проведении антисоветской агитации. Затем местом жительства Ивана Васильевича стало село Реполово Тюменской области.

Вернувшись из ссылки в 1934 году, Иван Васильевич поселился в Люберцах под Москвой и восстановил связи с оставшимися в живых знакомыми и учениками по академии. Встречи чаще всего происходили на квартире архиепископа Варфоломея (Ремова), который приглашал к себе некоторых архиереев, приезжавших на сессии Синода.

В феврале 1935 года было арестовано по одному делу с архиепископом Варфоломеем двадцать два человека. Среди них был и Иван Васильевич. 26 апреля 1935 года Особое Совещание приговорило его к пяти годам ссылки в Красноярский край. Но началась новая волна гонений, когда всех ссыльных и находящихся в лагерях по приказанию Сталина и советского правительства стали вновь арестовывать и большей частью расстреливать. 9 октября 1937 года Иван Васильевич Попов был арестован и заключен в тюрьму в Енисейске.

12 октября следователь допросил Ивана Васильевича.

– Кого из знакомых вы имеете за границей, назовите их имена, фамилии и адреса.

– Из знакомых за границей, например в Париже, проживает мой бывший товарищ по академии митрополит Евлогий Георгиевский, Иван Александрович Ильин, бывший профессор Московской Духовной академии, проживает в Швейцарии, а Павел Иванович Новгородцев в Праге. Связи с ними я никакой не имею.

– Откуда вы знаете указанных лиц, адреса, место нахождения?

– О месте нахождения Новгородцева и Ильина мне кто-то сообщал, или же я слышал еще в Москве, сейчас точно не помню. Что касается митрополита Евлогия Георгиевского, я знал из пере­писки, которую он вел с митрополитом Сергием, заместителем Местоблюстителя Патриаршего престола; с Сергием я знаком по академии, в то время он был профессором Духовной академии, а затем инспектором. Кроме того, я виделся с ним в 1934 году в Москве.

– Разговоры проходили у вас на политические темы?

– Разговоры проходили о нашей прежней работе, учебе, весь разговор был воспоминанием из жизни академии, был и разговор относительно экспедиции на Северный полюс. По этому вопросу был разговор и с Виоловичем, я говорил, что полету экспедиции на Северный полюс слишком много уделяют внимания в газетах, пишут все одно и то же, так что становится скучно читать.

– Следствие располагает материалами, что вы совместно с Виоловичем проводили агитацию контрреволюционного содержания по вопросу стахановских методов труда. Расскажите следствию об этом.

– Стахановскими методами труда я никогда не интересовался, так как это от моих интересов далеко, и читать и разговаривать об этом мне скучно, я занимаюсь наукой отвлеченного порядка.

– Следствие требует от вас дать по этому вопросу правдивые показания.

– Я говорю только правду и добавить ничего другого не могу.

– Следствием установлено, что вы высказывали контрреволюционные взгляды по вопросу новой конституции, в частности о репрессиях. Расскажите, как это было.

– В отношении новой конституции я говорил, что наравне с утверждением конституции должен измениться и уголовный кодекс в сторону смягчения репрессий, что конституция в данный момент выполняется частично, полностью в действие по всем статьям не применена. По национальному вопросу я говорил, что имеются изменения в части развития национальной куль­туры; что касается контрреволюционной агитации, ее я не проводил.

– Свидетельскими показаниями Павловой и других установ­лено, что вы выражали недовольство политикой ВКП(б) и советской власти, что якобы в Советском Союзе насильно уничтожают религию. Подтверждаете это?

– Не помню, в какое время и где, но я говорил, что религия в Советском Союзе поставлена в очень тяжелое положение, что много имеется еще религиозных людей, которые бы желали мо­литься в церкви, но ввиду больших налогов они открыть церковь не в состоянии; других каких-либо разговоров контрреволюцион­ного содержания я не вел.

– Были ли разговоры по вопросу безработицы и что на сей счет вы высказывали?

– Да, разговор о безработице был, я говорил лично о себе, что, вернувшись в 1934 году из ссылки, я продолжительное время не мог найти себе работу и что впоследствии устроился на работу, и то с большим перерывом, такое же положение может случиться и после освобождения из ссылки и сейчас; относительно вообще безработицы в Советском Союзе я не говорил.

– Следствие располагает материалами, что вы высказывали пошлые клеветнические слова по адресу руководителей партии и советского правительства. Скажите, чем это было вызвано.

– Не помню таких разговоров, возможно, что-нибудь в отношении зажима критики я говорил, о которой за последнее время много пишется в газетах.

– Следствие настаивает на том, чтобы вы дали откровенные показания по поводу клеветы на руководителей партии и советского правительства.

– Я сказал, что подобных разговоров сейчас не помню и ничего по этому вопросу пояснить не могу.

– Следствием установлено, что вы по поводу последнего процесса над восемью фашистскими шпионами высказывали сожаление о них, говорили о неустойчивости и немонолитности партии ВКП(б).

– Разговор по поводу расстрела этой восьмерки был, но жалеть я их не жалел; что касается неустойчивости и немонолитности партии, это действительно так, поскольку в партии образовались три фракции: троцкисты, зиновьевцы, бухаринцы; ясно, что при таких разногласиях партия не может быть монолитной.

6 ноября следователь снова вызвал Ивана Васильевича на допрос и спросил:

– Вы работали в Духовной академии и готовили кадры священников?

– Да, на протяжении тридцати лет моей службы в Духовной академии я в основном готовил и воспитывал священнослужителей, так как и цель Духовной академии была направлена на выпуск епископов и священников.

2 декабря была устроена очная ставка со лжесвидетелем, который подтвердил все данные им ранее показания, после чего следователь спросил профессора:

– Вы подтверждаете показания свидетеля?..

– Нет, показания... я не подтверждаю и виновным себя не признаю.

Когда свидетеля увели, следователь еще раз спросил Ивана Васильевича:

– Признаете ли вы себя виновным в предъявленном вам обвинении?

– Виновным себя в предъявленном обвинении... не признаю.

3 декабря 1937 года следствие было закончено. В енисейской тюрьме Иван Васильевич встретил день своего рождения, ему исполнился семьдесят один год. 5 февраля 1938 года тройка НКВД приговорила Ивана Васильевича к расстрелу. Иван Васильевич Попов был расстрелян 8 февраля 1938 года в 9 часов вечера, в канун празднования памяти вселенского учителя святителя Иоанна Златоустого, имя которого, по-видимому, он и носил.

Память мученика Иоанна (Попова) Святая Церковь празднует 8 февраля, а также в день памяти Собора Новомучеников и Исповедников Российских XX века – 7 февраля, если этот день совпадет с воскресным днем, а если не совпадет – то в ближайшее воскресенье после 7 февраля.

 

Литература:

 

Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века: январь / Сост.: игумен Дамаскин (Орловский). Тверь. 2005. С. 339-367.